Зинаида Андрейченко: испытания сделали меня сильнее и счастливее

В последнее время много внимания уделено детям с особенностями развития, гораздо реже слышно о тех, кто всегда стоит за их спиной, ангелах-хранителях, которые заботятся и оберегают от всех невзгод, – об особенных мамах. О сложностях воспитания детей-­инвалидов, принятии их диагноза и желании жить счастливо рассказала без прикрас многодетная мама Зинаида Андрейченко.

Начало беременности всегда сопровождается фантазиями и планами о том, каким будет ребенок, на кого похож, как он научится говорить, ходить, играть. С появлением особенного ребенка в семье картина мира, нарисованная в мечтах, рушится. Как это принять? Рассказала мама, у которой один и тот же жизненный сценарий проигрался дважды.

«Я из многодетной и неблагополучной семьи. Практически за всеми своими братьями ухаживала сама. В маму, можно сказать, наигралась сполна. Так что ни о каких детях не мечтала. Честно сказать, уверена была, что рожать никогда не буду. С первым мужем мне не повезло. Он пил и даже поднимал руку. Не понимаю до сих пор, что меня рядом с ним держало. Наверное, молодость и чувства. Думала, что все изменится. Беременность случилась в 21 год и была незапланированной, но в процессе осознания очень желанной. Вскоре и имя дочке придумала – Алина и с нетерпением ее ждала. У меня родился здоровый ребенок. Полюбила ее с первого взгляда. Муж, к сожалению, особого внимания к ребенку не проявлял. Алинка развивалась хорошо. Единственное, что села чуть позже, месяцев в девять, пошла тоже с опозданием, но все это было не критично. Она разговаривала, проявляла ко всему интерес, в садик пошла вовремя. Там однажды упала, немного рассекла бровь. Мы обратились в больницу, там врач огорошила меня новостью: «У ребенка наблюдается задержка в развитии». Отправили к неврологам, и диагноз прозвучал устрашающий: «Нарушение центральной нервной системы». Я долго плакала. Дома поддержки не было никакой. Муж в пьяном угаре не забывал напомнить, что это я виновата, что у нас такой ребенок. Депрессии мои не прекращались, и я готова была даже заглянуть в стакан, ведь никакого выхода другого не видела. Помню, что купила спиртного и позвала свою мать, чтобы она поддержала компанию, но она сказала: «Зина, не повторяй мою судьбу, кому, кроме тебя, будет нужна Алина?». Эти слова меня отрезвили мгновенно. Да, мне трудно, но кто знает, как тяжело моему ребенку? С тех пор я стала бороться за нее всеми силами, полюбила сильней и, что самое удивительное, – захотела еще детей», – вспоминает Зинаида.

«Сказали, что я «прошляпила» момент, если бы раньше обратилась к врачам…»

Алина стала расти, а болезнь прогрессировать. Каждый день молодая мама сталкивалась с непринятием обществом особенных детей.

Сегодня для нашей героини эта рана зажила, но какие­-то десять с лишним лет назад она видела эту жизнь только в черных красках: «Воспитатель в детском саду понятия не имела, как вести себя с таким ребенком – мы перестали ходить в сад. Если она упала на улице, то встать самостоятельно не могла, ей нужна была опора, дети во дворе смеялись. К тому же она очень открытая и дружелюбная. Алина подбегала к каждому встречному с объятиями – они отталкивали. Я слышала все, что говорили за моей спиной. Мне хотелось накинуться на каждого, чтобы защитить ее. Самой было больно и обидно, но всем же этого не объяснить. Моим спасением стал  районный центр коррекционно­-развивающего обучения. Там с ребенком работали специалисты, там она обрела друзей. Понемногу моя жизнь стабилизировалась», – рассказывает героиня.

«Опять это случилось со мной? Как такое может быть?»

Новость о второй беременности для Зинаиды стала шоком. Множество страхов, снова вся ответственность только на ней. Но вместе с этим и призрачная надежда, а вдруг все будет хорошо: ребенок родится здоровым, муж изменится?

«Анечку ждала с большим волнением, сама себя успокаивала. Во-­первых, думала, что дважды такого не случается. Ведь это уникальные случаи на миллион, об этом в унисон твердили и врачи. Бесконечные анализы, обследования, постоянный контроль медперсонала. Анюта родилась здоровой – можно было выдохнуть. В этот раз даже муж проявлял больше заботы и участия. Я почувствовала себя счастливым человеком. Ребенок развивался прекрасно: рано села, рано пошла, разговаривала, ходила в детский сад, там бегала и прыгала – вот оно, счастье. Но после трех с половиной лет – замечаю у Анечки легкую сутулость. И, не имея медицинского образования, и без активного обращения к интернету, сама понимаю: ослабевают мышцы. Неужели снова? Что я тогда чувствовала, не могу и сейчас передать словами. Но не плакала. Не знаю, почему, но после подтверждения диагноза у меня не появилось ни единой слезинки. Эту боль проживала молча. Реакция мужа и социума была такая же, как и в первый раз, только с одной поправкой: «Зачем ты родила второго инвалида?». Ответных эмоций на это у меня не было никаких: я молча собрала вещи, забрала дочерей и уехала к маме. Там почувствовала небывалое облегчение. Мы совсем недолго так пожили. Принимаю решение уйти в самостоятельное плавание – снимаю квартиру, выхожу на работу. Работаю тяжело физически: пилю доски, пока девчонки днем в коррекционно-­развивающем центре. У них оформлены инвалидности, есть пенсии, но это небольшие деньги. Ставлю перед собой цель: купить нам жилье и обустроить его мебелью», – вспоминает тяжелые времена наша собеседница.

«Почему никто не работает с психическим состоянием матерей особенных детей?»

В ходе откровенного разговора Зинаида подтверждает, что тяжело было вовсе не физически, несмотря на не женскую работу, уход за двумя малышками, домашние заботы – тяжело было выносить это морально. Нет психологов для взрослых, которые попадают в кризисные ситуации, как­-то не принято у нас лечить душу, будто бы само должно пройти. Ее спасали дети, их объятия и заветное: «Мамочка, я тебя люблю».

Шесть лет одиночества и принятия всех своих проблем, поиск их решения. Реабилитация для Алины и Ани, и первые их победы и достижения. А также неожиданная встреча, изменившая ее жизнь к лучшему.

«Думаю все чаще, чтобы я делала, если бы он достался другой?»

Зинаида вспоминает: «Ни в какие чувства я уже давно не верила. Да и некогда было. Тогда у нас уже появилась квартира, помог местный депутатский корпус. Я обустроила ее сама, как и мечтала. Живу себе спокойно, не ищу никаких встреч. И вдруг сообщение в социальных сетях: «Привет, давай кофе попьем». Я в ужасе: со мной, зачем? Неохотно соглашаюсь. Со временем узнаю, что Олег тоже из семьи, где выпивали родители, что дома его никто не ждет, что он хочет другой жизни, отличной от той, которая была у него раньше. Скажу правду, мне он не понравился. Может и никто другой не понравился бы, ведь я привыкла жить одна, полагаться только на себя. Но он настаивал, а однажды просто не ушел.

Его знакомство с девочками прошло хорошо. Он принял их со всеми их особенностями, не упрекнув меня ни в чем. Они обрели в его лице друга и увидели мужское воспитание. Я не могу сказать, что у них возникли именно те чувства, которые существуют между родными дочерьми и отцом. Не буду обманывать, такого нет.  Но вклад Олега в их воспитание очень полезен и пригодится в жизни. Они не принцессы, с которых сдуваются пылинки, но они дисциплинированы, знают, что можно детям, а что нельзя. Я мягче,  позволяла им все. К тому же муж следит не только за дисциплиной. Это же девочки, переходный возраст – в весе прибавляют. Олег им говорит: «Никакой машины, идем гулять пешком. Сам с ними идет, хочет, чтобы и внутренний их мир, и внешний облик были в порядке. Я ценю это очень, хотя и не говорю ему прямо».

А что сегодня?

Алине уже 16 лет, а Анне 13. Мама любит их безусловной любовью и гордится их достижениями. Алина читает и считает, у нее прекрасная память на стихи. Аня любит собирать мозаику, добрая и сострадательная девочка. Есть у Зинаиды еще дочь Варвара и новорожденный Матвей. Во время нашей встречи девочки рассказали мне о фильмах и передачах, которыми увлекаются, угостили конфетами и обняли миллион раз. Как их не любить?

Провели с Зинаидой блиц­-опрос и удивились ее искренности и простоте

– Не было страха, когда случились третья и четвертая беременность?

– Нет, муж сказал, что все будет хорошо, и я поверила. Хотя, признаюсь, что лет до трех таскала Варвару по педагогам и врачам. На что услышала: «Прекратите паниковать, у вас здоровый ребенок». Хотя я почему­-то это чувствовала интуитивно с первых дней беременности.

– Если бы можно было повернуть все вспять и выбрать другой жизненный сценарий, сделали бы это?

– Ничего бы не меняла. Я довольна своей жизнью, люблю своих детей и благодарна судьбе, что прошла все эти испытания. Они сделали меня сильнее и счастливее.

– Девочки понимают, что они отличаются от других детей?

– Мы разговариваем с ними об этом, но резкого разграничения у них нет. Может это и к лучшему.

– Сегодня вас волнует мнение окружающих?

– Общество по­-прежнему не готово принять особенных детей. И сейчас есть осуждение и холодность. Но меня это совершенно не волнует.

– Чего вы боитесь?

– Боюсь, что девочки очень доверчивые и им может кто­-то причинить боль. Боюсь, что не всегда смогу быть рядом.

– Что можете посоветовать мамам, у которых особенные дети, как им принять это максимально безболезненно?

– Безболезненно не получится, кого мы обманываем? Любого ребенка нужно любить несмотря ни на что. Мои дети – самое большое мое счастье, и я их не стыжусь.

Ольга Басаримова. Фото автора.