А ВОКРУГ ЗЕЛЕНЕЛИ САДЫ…
Весенний день 26 апреля 1986 года ничем не отличался от других апрельских дней. Разве что был он каким-то особенно солнечным и теплым, будоражащим пьянящими запахами проснувшейся от долгого зимнего сна земли. Каждой травинкой, каждым клейким листочком сама жизнь возрождалась после снежного плена, не зная, что именно этот роковой день станет днем, разделившим судьбы людей на две половины…
Обычным был тот день и для милиционера Краснопольского РОВД Владимира Владимировича Хрущева. И все же, в то время, когда многие наши сограждане оставались в неведении, сотрудникам милиции, из-за специфики их работы, одним из первых сообщили о коварном атоме, вырвавшемся на свободу на Чернобыльской атомной электростанции. Владимир Владимирович знал, что в числе первых, кого командировали в г. Хойники Гомельской области для выполнения обязанностей по ликвидации последствий аварии в 30-ти километровой зоне, был майор милиции РОВД Е.У. Савченко. Ровно на месяц, с 16 июля по 15 августа 1986 года туда же направили и В.В. Хрущева.
Как вспоминает Владимир Владимирович, после укомплектования сводного отряда, сформированного из числа сотрудников милиции райотделов области, управление внутренних дел отправило их на Гомельщину в районный центр Наровля. Цель была поставлена по прибытию. И заключалась она в несении дежурства по охране населенных пунктов Наровлянского района, жителей которых выселили по причине радиационного загрязнения. Сотрудники милиции не только несли службу на автомобильной технике, объезжая отселенные территории, но и дежурили непосредственно на въезде в ту или иную деревню. Вместе с подразделениями пожарных гасили возгорания. Словом, выполняли обычную работу. Разве что условия были экстримальными.
– Охраняемая территория – красивейшие места, населенные пункты с ухоженными, добротными домовладениями. В садах – изобилие зреющих вишен, черешен, клубники. На огородах радует глаз свежая зелень, а вокруг – ни одной живой души. Только домашние животные да домашняя птица разгуливают по безлюдным улицам, не понимая, куда делись их хозяева, – рисует картины жизни 30-ти километровой зоны, оставшиеся в памяти, В.В. Хрущев. – Такое чувство возникало, будто находились в каком-то волшебном сне: вокруг – райские сады, волны Припяти покачивают привязанные у причала лодки. Но где же люди?
Об истинной причине произошедшего напоминали видневшиеся в заоблочной дали вытянутые в небо трубы Чернобыльской атомной электростанции. В ясную солнечную погоду они вырисовывались особенно отчетливо.
И все же то в одном населенном пункте, то в другом оставались по 1-2 престарелых, наотрез отказавшихся покидать насиженные места. Восьмидесятилетнему пенсионеру не всегда удавалось объяснить, насколько опасно жить в радиации. Да и что это такое – радиация? Руками ее не потрогаешь, на вкус не определишь. А родная хата и подворье – вот они, рядом. И их не оставишь без присмотра.
Милиционеры привозили старикам из выселенных деревень хлеб. Делились всем, что имели сами.
Что знали мы в далеком 1986 году о радиационном излучении? Немногое. То, о чем помнили из учебников по гражданской обороне, казавшееся нам таким далеким и ненужным. В одночасье это далекое стало нашей страшной реальностью и повлияло не только на человеческое самочувствие, но и на жизнь.
Тогда, в Наровле, В.В. Хрущев и его товарищи меньше всего задумывались о последствиях пребывания в зоне. Хотя требуемые меры личной безопасности старались соблюдать.
По словам Владимира Владимировича, они никогда не пили зараженную воду из колодцев. Набирали с собой во флягу или бутылку. Запрещалось чистить сапоги кремом, чтоб уменьшить возможность прилипания радиоактивной пыли. После дежурства в отселенной зоне сотрудники милиции в обязательном порядке мыли машину, принимали душ с хозяйственным мылом, меняли одежду и т.д. И все же, встретившись через много лет с одним из участников той командировки, В.В. Хрущев узнал, что многих из отряда уже нет в живых. Грустью веяло от таких новостей…
… А дома героя нашего повествования ждала жена с двумя малолетними детьми. Для нее, как и для многих других жен и матерей сотрудников милиции, это была обычная служебная командировка мужа. С одной только оговоркой: командировка в радиационную зону…
Тамара БРАТОЧКИНА.