Чернобыль: взгляд сквозь годы
Из воспоминаний врача райбольницы Нины Алексеевны Трояновой:
— Когда впервые услышали о взрыве на Чернобыльской АЭС, никто из медработников, жителей не отнеслись к этому серьезно. С хорошим настроением встречали 1 мая. Был теплый солнечный день, в воздухе витал запах черемухи. Люди отдыхали. Помнится еще, как буквально после майских праздников мы, медработники, ездили на смотр художественной самодеятельности в Костюковичи. Выступили там хорошо. Возвращались домой в замечательном настроении. Т.е. мы жили привычной для себя жизнью.
И только спустя две недели после взрыва нас поставили перед фактом. Вот тогда появился страх. В 1986 году я работала в неврологическом отделении райбольницы. В районе уже появились первые бригады приезжих медиков и других специалистов. На территории райбольницы специалистами одной из таких бригад было определено место для постоянного контроля за уровнем радиации. Показания прибора дежурные медики снимали каждые три часа и эти данные затем сообщали в Могилев.
Спустя некоторое время в район приехали бригады из Москвы, Ленинграда. Их передвижные диагностические лаборатории были оборудованы всем необходимым для обследования людей на местах, которое включало в себя проведение разных анализов, осмотр гинеколога, окулиста и других врачей, измерение радиационного излучения, ультразвуковое обследование. В принципе, мы тогда аппарат УЗИ увидели впервые. В районных больницах его не было. В состав этих бригад стали включать и нас, медработников райбольницы. Вместе с ними мы ездили по деревням района и проводили осмотр жителей. Все хотели провериться у опытных, высококвалифицированных специалистов. Некоторые приезжали даже из соседних районов, привозили детей. Тогда было много выявлено заболеваний и не связанных с радиацией. Больных направляли на лечение.
В тот период много давалось рекомендаций по поводу того, как обезопасить людей от радиации: заасфальтировать территории школьных дворов определенных учреждений образования, носить головные уборы, меньше выводить детей на улицу, какие продукты употреблять в пищу, а от каких необходимо воздерживаться.
Очень часто нас, медработников, включали в состав информационных групп для разъяснительной работы с населением. Хорошо помню, как в одну из деревень Новоельненского сельского Совета мы поехали с бригадой, занимающейся замером радиационного фона. Ее автомобиль был укомплектован дозиметрами различных видов. Приехав на место, каждый занимался своим делом. Одни измеряли уровень радиации, другие – проводили разъяснительную работу с жителями населенных пунктов.
Помнится поездка в д. Мхиничи. Больница там располагалась среди берез, на берегу чудесной речки. Дело было по-осени. Сколько молодых подосиновиков наросло под теми березами! Но никто их не собирал… И тут наши столичные коллеги берут лукошко и начинают срезать эти подосиновики. Мы им: «Как так? Нельзя же, сами говорите…». А они, мол, ничего, один раз можно. Радиацию, конечно, они измерили. И она была намного выше нормы. Но они, перемыв и проварив несколько раз грибы, съели их. И нас приглашали, но мы от угощения отказались. Вот тогда-то они впервые нам сообщили, что самый чистый продукт у нас в районе, в любой зоне радиоактивного загрязнения, — это яблоко. Потому как корни яблони уходят глубоко в землю, радиация туда не проникает. А вот с молоком надо быть поосторожнее.
Впоследствии мы много чего узнали от них о мерах радиационной безопасности. Естественно, что каждый из нас задумывался о смене места жительства. Половина медицинских работников райбольницы выехала. Обсуждался этот вопрос и в нашей семье. Но муж, Михаил Васильевич, сказал так: «Надо же кому-то быть здесь». Многие из жителей райцентра тогда говорили, мол, вот уедут Трояновы и мы тоже. Многие спрашивали при встречах об этом, многие звонили домой. Причем не только нам, но и другим врачам – Лысовым, Чижевской. Люди считали, что мы что-то такое знаем. И потому пример врачей был для них главным ориентиром в жизненно важном вопросе.
— Когда впервые услышали о взрыве на Чернобыльской АЭС, никто из медработников, жителей не отнеслись к этому серьезно. С хорошим настроением встречали 1 мая. Был теплый солнечный день, в воздухе витал запах черемухи. Люди отдыхали. Помнится еще, как буквально после майских праздников мы, медработники, ездили на смотр художественной самодеятельности в Костюковичи. Выступили там хорошо. Возвращались домой в замечательном настроении. Т.е. мы жили привычной для себя жизнью.
И только спустя две недели после взрыва нас поставили перед фактом. Вот тогда появился страх. В 1986 году я работала в неврологическом отделении райбольницы. В районе уже появились первые бригады приезжих медиков и других специалистов. На территории райбольницы специалистами одной из таких бригад было определено место для постоянного контроля за уровнем радиации. Показания прибора дежурные медики снимали каждые три часа и эти данные затем сообщали в Могилев.
Спустя некоторое время в район приехали бригады из Москвы, Ленинграда. Их передвижные диагностические лаборатории были оборудованы всем необходимым для обследования людей на местах, которое включало в себя проведение разных анализов, осмотр гинеколога, окулиста и других врачей, измерение радиационного излучения, ультразвуковое обследование. В принципе, мы тогда аппарат УЗИ увидели впервые. В районных больницах его не было. В состав этих бригад стали включать и нас, медработников райбольницы. Вместе с ними мы ездили по деревням района и проводили осмотр жителей. Все хотели провериться у опытных, высококвалифицированных специалистов. Некоторые приезжали даже из соседних районов, привозили детей. Тогда было много выявлено заболеваний и не связанных с радиацией. Больных направляли на лечение.
В тот период много давалось рекомендаций по поводу того, как обезопасить людей от радиации: заасфальтировать территории школьных дворов определенных учреждений образования, носить головные уборы, меньше выводить детей на улицу, какие продукты употреблять в пищу, а от каких необходимо воздерживаться.
Очень часто нас, медработников, включали в состав информационных групп для разъяснительной работы с населением. Хорошо помню, как в одну из деревень Новоельненского сельского Совета мы поехали с бригадой, занимающейся замером радиационного фона. Ее автомобиль был укомплектован дозиметрами различных видов. Приехав на место, каждый занимался своим делом. Одни измеряли уровень радиации, другие – проводили разъяснительную работу с жителями населенных пунктов.
Помнится поездка в д. Мхиничи. Больница там располагалась среди берез, на берегу чудесной речки. Дело было по-осени. Сколько молодых подосиновиков наросло под теми березами! Но никто их не собирал… И тут наши столичные коллеги берут лукошко и начинают срезать эти подосиновики. Мы им: «Как так? Нельзя же, сами говорите…». А они, мол, ничего, один раз можно. Радиацию, конечно, они измерили. И она была намного выше нормы. Но они, перемыв и проварив несколько раз грибы, съели их. И нас приглашали, но мы от угощения отказались. Вот тогда-то они впервые нам сообщили, что самый чистый продукт у нас в районе, в любой зоне радиоактивного загрязнения, — это яблоко. Потому как корни яблони уходят глубоко в землю, радиация туда не проникает. А вот с молоком надо быть поосторожнее.
Впоследствии мы много чего узнали от них о мерах радиационной безопасности. Естественно, что каждый из нас задумывался о смене места жительства. Половина медицинских работников райбольницы выехала. Обсуждался этот вопрос и в нашей семье. Но муж, Михаил Васильевич, сказал так: «Надо же кому-то быть здесь». Многие из жителей райцентра тогда говорили, мол, вот уедут Трояновы и мы тоже. Многие спрашивали при встречах об этом, многие звонили домой. Причем не только нам, но и другим врачам – Лысовым, Чижевской. Люди считали, что мы что-то такое знаем. И потому пример врачей был для них главным ориентиром в жизненно важном вопросе.
Подготовила Дина МАНЬКО.